Ясная морозная ночь. Ничего, кажется, не может нарушить застывшей тишины.
Неожиданно раздается негромкий, но какой-то тревожный стук в дверь.
Я как будто предчувствовала его заранее и, накинув пальто, выхожу в морозные сени. «Доктор, плохо сынишке,» — слышу встревоженный мужской голос.
Не дослушав, говорю: «Подождите,» — и бегу одеваться. На ходу проверяю свою сумку, все ли на месте. Выйдя на крыльцо, вижу рабочего нашего рудника. Вспоминаю, что живет он по другую сторону реки — нужно спешить, путь не близкий.
По дороге узнаю, что заболел маленький сынишка рабочего: у него сильный жар, мечется в кроватке. Расспрашиваю подробно обо всех особенностях этого дня, касающегося мальчика, и постепенно начинает вырисовываться цепочка событий.
Мысленно представляю картину болезни ребенка, а на душе тревога, которая как по какой-то невидимой нити передается от отца малыша ко мне.
Поскрипывает под ногами снег. Мы спешим по хорошо утоптанной тропинке, которая служит единственной «дорогой» между двумя берегами реки, делящей деревню на две части. Вот уже показались светящиеся окна дома. Мы ускорили шаги.
Мать ребенка встретила меня взволнованным рассказом о случившемся, и, заметив, что ее тревожные глаза наполняются слезами, я как можно более спокойно задаю вопросы, стараясь отвлечь ее, успокоить.
Разгоряченное тельце под влажной рубашонкой. Глаза мальчугана закрыты, губы шепчут какие-то слова. Беру ручку ребенка, под моими пальцами — удары быстро бьющегося пульса. Осматриваю. Выслушиваю. Дыхание свободное, опасного, кажется, ничего нет. Объясняю родителям, что у ребеночка вирусная инфекция, да и десна распухшая, похоже, прорезывается очередной зубик.
Прошу воду и полотенце. Нужно, в первую очередь, снять жар и дать подкрепление сердцу. Родители с надеждой смотрят на то, как шприц заполняется лекарством. Кажется, общее напряжение начинает спадать.
После уколов еще несколько процедур. Начинаю замечать, как дыхание постепенно выравнивается, яркий нездоровый румянец исчезает.
Говорю родителям, что нужно делать дальше, и вижу, как их лица постепенно светлеют.
«Я навещу Вашего малыша завтра, температурку меряйте и больше давайте пить. Все будет хорошо», — говорю, не спеша одеваясь.
В обратный путь решаюсь идти одна. Хочется побыть наедине со своими мыслями, еще раз обдумать, как продолжать лечение. Приятно ощущать свежий морозный воздух, тишину спящих домов.
Дружески поскрипывает под ногами снег. Хочется остановиться, прислушаться к этой таинственной ночной тишине, когда кажется, что перед тобой открывается необыкновенный мир, в котором ты можешь стать доброй волшебницей, приносить исцеление и радость. Охватывает огромной желание остановить мгновение этой сказки, но... Звезды тускнеют, а на смену им встает рассвет, которым начинается новый день.
1978 год
